Можно постоянно сокрушаться из-за того, что у тебя нет дорогущего профессионального оборудования для занятий фотоискусством. Можно броситься в другую крайность и скупать все самые современные технические приспособления. Но так ли важно это на самом деле? Великий французский фотограф Анри Картье-Брессон (Henri Cartier-Bresson, 1908-2004) с 1932-го года и на протяжении всей своей творческой деятельности снимал на маленькую простую камеру Leica 35 mm с объективом 50 mm.
С бликующими участками фотоаппарата он поступил без церемоний: обмотал их черной изолентой. И, тем не менее, он вошел в историю как легендарный фоторепортер, гений уличной фотографии и классик фотоискусства. Вы всё ещё верите, что для профессионального счастья вам не хватает какого-то супер оборудования? Глупость. Важно совсем не это. Камера должна быть у вас в глазах, кадр должен формироваться в ваших зрачках, а шедевр рождаться в мозгу. Только так можно добиться успеха. И неважно, на каком гаджете вы нажимаете кнопку «снять».
У каждого именитого фотографа, как и у каждого, например, знаменитого хирурга, есть свой метод. Что же характеризует творчество Брессона? Его «визитная карточка» − Решающий Момент. Фотографы всего мира стали использовать этот термин с 1952-го года, после выхода книги Брессона Images a la Sauvette. Сейчас этот метод преподается в творческих вузах, и современные мастера активно используют его в своей работе. Куда же в XXI веке без Решающего Момента? Вся медиа индустрия построена на нем.
Итак, Решающий Момент – это наивысший эмоциональный пик того или иного момента, запечатленный фотографом. Необходимо щёлкнуть затвором камеры в тот самый миг, ни секундой раньше или позже. Здесь не обойтись без профессионального чутья, таланта или задатков снайпера. Сам Анри часто сравнивал фотографирование со стрельбой, а стрелял он, кстати, весьма неплохо. Впрочем, даже слова «фотография» и «стрельба» на английском языке звучат одинаково - shoot. А в реальности - тот же выбор места и ракурса, то же поджидание «добычи», тот же «щелчок» в решающий момент.
«Для меня быть фотографом − значит молниеносно, в долю секунды, осознавать важность события и точную организацию тех форм, которые придали этому событию настоящее значение» , − говорил он.
Интересно, что, по мнению Брессона, в момент съёмки совсем не обязательно знать, зачем ты это делаешь. Действие ради действия, осознанность в чистом виде - именно так рождаются настоящие шедевры.
Второй «фишкой» Анри Картье-Брессона был «метод невидимой съёмки». Тот самый репортажный навык фотоискусства, столь широко и, к сожалению, довольно «грязно» применяемый в современной действительности. Но у великого Брессона всё было иначе. Он стал основоположником этого метода. Поэтому его работы стали легендой, поэтому они так разительно отличались от всех других.
Не будем забывать, в какое время жил мастер. Фотография была в новинку, люди стремились позировать перед камерой и выглядеть лучше, чем на самом деле. Отсюда зажатость и неестественность. Анри пошел другим путем: его герои даже не подозревали, что за ними наблюдали через объектив. Фотограф не раз говорил, что его интересует жизнь, происходящая вокруг, а не постановочные сюжеты и искусство. Секрет популярности его работ заключался, видимо, в том, что Брессон не стремился к популярности и признаю. Он даже ставил фотоискусство на ступень ниже живописи. Парадоксально, не правда ли?
Анри Картье-Брессон родился 22 августа 1908 года. Первым его учителем был дядя-художник, который и «влюбил» мальчика в искусство. Родители Анри были состоятельными людьми, поэтому фотокамера у юного творца была с самого детства, только пользовался он ею нечасто. Но однажды во время путешествия по Африке он увидел снимок фотографа Мартина Мункачи, и он перевернул микрокосмос в его голове. Анри сразу же попросил у родителей «настоящую», солидную камеру, которой пытался делать «настоящие» фотографии. Они не удавались, камера заплесневела от влажного климата, а мальчик заболел и вернулся домой. Но все оказалось «не просто так»: это помогло Брессону познакомиться с главной любовью жизни – той самой камерой Leica.
Пик популярности Картье-Брессона пришёлся на 50-е годы двадцатого столетия. Фотограф был очень известен и в СССР, так как официально был допущен за «железный занавес». Альбом под названием «Москвичи» затем выставлялся в странах Запада. Именно благодаря Анри европейцы увидели «человеческое лицо» Советского Союза.
Ведь на снимках фотографа были не угрюмые люди с винтовками и бутылками, а обычные персонажи, живущие своей жизнью вне зависимости от политической ситуации в мире.
Вот обычный советский гражданин идет куда-то с маленькой дочуркой на фоне изображения великого Вождя.
Обратите внимание, как удачно Брессон поймал момент – поза мужчины и поза Ленина практически идентичны. И сколько разных мыслей рождается при рассматривании этой карточки…
Или вот эта игра в волейбол на фоне несокрушимой сталинской высотки. Удивительное сочетание обычных человеческих радостей и нерушимых идеалов того времени. Прекрасный контраст жизни и политики.
Потрясающие портреты людей.
О работах Анри Картье-Брессона можно говорить бесконечно. Разумеется, в его творческой копилке были не только фотографии советского народа. Брессон снимал во многих странах, под «дуло» его объектива попадали как бедняки, ничего не знающие о фотоискусстве, так и сильные мира сего. Сейчас работы великого мастера находятся в главных музеях планеты. О его жизни и творчестве написано множество книг, а в 2003-м году режиссер Хайнц Бютлераи снял о нем известный документальный фильм Henri Cartier-Bresson − Biographie eines Blicks.
К сожалению, Анри Картье-Брессона уже 13 лет нет с нами. Он умер в 2004-м году, но его творчество до сих пор актуально и востребовано.
22 марта 2014, 17:33 
«Я, как и многие другие дети, попал в мир фотографии с камерой Brownie-box, которую использовал для сохранения воспоминаний о летних каникулах. ... Но постепенно передо мной открывались все новые и новые стороны фотографии. Когда я начал думать о том что фотографирую, глупым картинкам с выходных и фотографиям друзей пришел конец. Я стал серьезным. Я чувствовал, что в моей жизни что-то вот-вот должно произойти и старался понять что именно».
Так начинает свою коротенькую автобиографию самый знаменитый фотограф XX века Анри Картье-Брессон (Henri Cartier-Bresson). В начале его жизненного пути не было ничего необычного. Будущий великий фотограф родился 22 августа 1908 года в небольшом городке Шантлу недалеко от Парижа. Когда ему было пять лет, он познакомился со своим дядей Луи, одаренным художником. В рождественские каникулы 1913 года дядя привел Анри в свою студию. «Здесь я ощутил атмосферу живописи; казалось даже воздух пропитан полотнами», - вспоминал он свои детские ощущения. И хотя два года спустя дядя Луи погиб, его уроки определили всю дальнейшую жизнь мальчика – он решил стать художником.
В 1927 году 19-летний Картье-Брессон поступил в частную школу скульптора и художника-кубиста Андре Лота. У молодого человека были противоречивые воспоминания о своем учителе. С одной стороны он говорил что Лот, сам того не ведая, научил его «фотографировать без фотоаппарата» и заразил «вирусом геометрии». С другой стороны, слишком строгий и требовательный учитель раздражал упрямого ученика и после службы в армии он решил не возвращаться: «Я покинул студию Лота потому что не хотел пропитаться этим школярским духом», - говорил он, - «Я хотел быть собой. Передо мной стояли весьма важные цели: заняться живописью и изменить мир».
Дьепп, Франция, 1927
Видимо стремясь поскорее выполнить свою миссию, в 1931 году Картье-Брессон уезжает в Африку в Кот-д’Ивуар (другое, более романтичное название - Берег Слоновой Кости). Поездку трудно назвать успешной: с живописью не ладилось, первые фотографические опыты тоже ничего хорошего не предвещали; вдобавок ко всему он заболел лихорадкой едва не стоившей ему жизни. Анри даже написал инструкцию о своих похоронах и послал ее своему деду. Молодой художник пожелал быть похороненным в Нормандии, на опушке леса, под звуки музыки струнного квартета Дебюсси. В ответ он получил письмо от дяди: «Твой дед сказал, что все это чересчур дорого. Лучше бы ты сначала вернулся во Францию». На этот раз внук решил послушаться.
Во Франции Картье-Брессон некоторое время проходил курс лечения в Марселе. Он продолжил заниматься фотографией, впервые стал задумываться о ней как о профессии. Последней каплей оказался знаменитый снимок венгерского фотожурналиста Мартина Мункачи «Три мальчика на озере Танганьика».
«Я неожиданно понял, что с помощью фотографии можно зафиксировать бесконечность в одном моменте времени», - писал Картье-Брессон много лет спустя, - «И именно эта фотография убедила меня в этом. В этом снимке столько напряжения, столько непосредственности, столько радости жизни, столько сверхъестественности, что даже сегодня я не могу спокойно смотреть на него».
Там же в Марселе молодой фотограф впервые взял в руки фотоаппарат Лейка, с тех пор на сорок с лишним лет ставший «продолжением его глаза». Он бродил по марсельским улицам, выискивая достойные снимка сцены. «Это не были спокойные прогулки, это была напряженная работа», - писал он, - «Моим главным желанием было поймать в одном изображении основной смысл возникшей сцены. Мне тогда даже в голову не приходила мысль делать фоторепортажи, то есть рассказывать истории в нескольких фотографиях. Только позже, глядя на работы моих друзей по профессии, на иллюстрированные журналы, и работая для них, я понемногу научился их снимать».
Марсель, 1932
Франция, Йер, 1932
Париж, 1932
Вылечившись Картье-Брессон отправился в путешествие по странам Европы, а позднее побывал в Мексике и США. Уже в 1932 году состоялась первая выставка его фотографий в Нью-Йорке, несколько позднее в Мадриде, а в 1934– в Мехико.
Марокко, 1933
Испания, Севилья, 1933
Испания, Аликанте, 1933
Испания, Мадрид, 1933
Салерно, Италия, 1933
Сиена, Италия, 1933
Флоренция, Италия, 1933
Италия, 1933
Мексика, 1934
Мексика, 1934-1935
Мексика, 1934
В 1935 году в США он с треском провалил задание журнала "Harper"s Bazaar» снять коллекцию модной одежды: гений фоторепортажа обнаружил полную неспособность руководить моделями. В это же время он пробует свои силы в кинематографе, сначала в США в сотрудничестве с фотографом Полем Стрэндом, потом во Франции под руководством знаменитого кинорежиссера Жана Ренуара. Картье-Брессон продолжает фотографировать, но особого успеха на этом поприще не добивается. Тем не менее, его стиль начинает вырисовываться. В 1937 году был опубликован его первый фоторепортаж, сделанный в Великобритании во время коронации Георга VI. Интересный факт: этот репортаж не содержал ни одной фотографии августейшей особы!
Лондон, Гайд Парк, 1937
Лондон, коронация Георга IV, 1937
С началом Второй Мировой Войны Картье-Брессон вступает в армию, а в июне 1940 года попадает в плен. Следующие 35 месяцев он проводит в лагере для военнопленных, где выполнял «тридцать два вида грязной, неквалифицированной работы», делая это «насколько возможно плохо и медленно». Он бежал с третьей попытки, по фальшивым документам пробрался в Париж и стал участником Сопротивления. Он фиксировал события времен оккупации и освобождения Франции от фашистских захватчиков, суды над предателями, возвращение французских солдат и военнопленных. О военнопленных он рассказал также в фильме «Возвращение» («Le Retour») который снял по заданию американской службы военной информации.
Франция, Эльзас, Мост около Страсбурга, 1944
Германия, Дассау 1945
В 1947 году Картье-Брессон стал одним из основателей фотоагентства «Магнум» («Magnum Photos»). Самым деятельным, предприимчивым и целеустремленным (да и самым знаменитым) из первых членов был Роберт Капа, ставший его первым директором. Картье-Брессон на всю жизнь запомнил отповедь, которую Капа ему устроил, когда он попробовал подражать Ман Рею: «Тебе не место среди сюрреалистов. Будь фотожурналистом. Иначе ударишься в маньеризм. Оставь сюрреализм в сердце, приятель. Прекрати скулить и принимайся за работу».
США, Нью-Йорк, Брукли, 1946
США, Луизиана, писатель, 1946
США, Нью-Йорк, Бруклин, кафе, 1947
Нью-Йорк, Манхэттен, 1947
США, Нью-Джерси, 1947
США, Лос-Анджелес, 1947
США, Миссисипи, 1947
США, Нью-ЙОРК, Гарлем, 1947
США, Масачусетс, Бостон, 1947
Трудно себе представить, что такое преуспевающие объединение фотографов-документалистов, каковым является «Магнум» в наши дни, в конце 1940-х годов едва сводило концы с концами. Чего только не делали его основатели, чтобы помочь своему детищу – чтобы добыть денег на зарплату секретаршам Роберт Капа даже играл на скачках. Но благодаря реальной помощи, которую агентство оказывало своим членам, а также громким именам и таланту основателей, «Магнум» развивался необычайно быстро и эффективно и вскоре достиг финансовой независимости.
Фотографы агентства разделили земной шар на «сферы влияния» и Картье-Брессону досталась Азия. Репортажи сделанные им в странах получивших или борющихся за независимость - Индии, Китае, Индонезии – сделали его фотожурналистом мирового масштаба. Всеобщая слава пришла к маэстро после ряда выставок в Европе и Америке в начале 1950-х годов; в 1955 году состоялась первая персональная выставка Картье-Брессона в Париже и не где-нибудь, а в Лувре, до тех пор остававшихся одним из немногих музеев закрытых для фотографии.
Кашмир, 1947
Пекин, 1948
Индия, 1947
Индия, 1949
Индия, 1966
Индонезия, 1949
В 1952 году вышла в свет первая книга фотографа «Решающий момент». Книга включала 126 фотографий отобранных мастером из уже достаточно большого архива, но, может быть, самым главным было предисловие, в котором он рассказывал о себе и своей работе. В качестве эпиграфа он взял фразу кардинала Ретца жившего в XVII веке: «В этом мире нет ничего, что бы не имело своего решающего момента». Это понятие стало ключевым в его теории фотографии, практически синонимом его имени. «Фотографирование», - писал он, - «это нечто вроде предчувствия жизни, когда фотограф, воспринимая меняющуюся пластическую информацию, в доли секунды захватывает выразительное равновесие, вдруг возникшее в бесконечном движении».
Картье-Брессон дважды был в СССР – в 1954 и 1972 годах. Результатами стали фотоальбомы «Москвичи» (1955) и «О России» (1974). Его российские работы встретили довольно спокойные отзывы: «Эта вполне доброжелательная книга состоит совсем не из одних шедевров, но все снимки, опубликованные на ее страницах, отражают фотографическое кредо автора», - писал о «Москвичах» Валерий Генде-Роте. Сам фотограф выразил свое отношение еще более определенно: отбирая в начале XXI века снимки для своего официального портфолио он не оставил ни одной фотографии из России.
Москва, 1954
Россия, Владимировская область, 1972
Иркутск, 1972
Москва, 1972
Ленинград, 1973
В конце 1960-х, начале 1970-х годов в жизни Картье-Брессона происходят большие перемены. Он выходит из состава «Магнум», разводится со своей первой женой и женится на Мартине Франк (Martine Franck), талантливом фотографе, одной из немногих женщин в составе «Магнума». В 1972 году Мартина, которая была на 30 лет моложе мужа, родила ему дочь Мелани. Но самым важным стало решение маэстро оставить фотографию. Существует легенда, что около 1968 года его друг, известный художественный критик и издатель Эжен Териад сказал фотографу: «В фотографии ты сделал все, что мог. Сказал все, что должен был сказать, и тебе более нечего доказывать. Пойти дальше того чего достиг ты бы не смог, затем споткнулся бы, стал повторяться и превратился в окаменелость. Тебе нужно вернуться к живописи и рисунку». Послушался ли фотограф своего издателя или, что более вероятно, пришел к этому самостоятельно мы, скорее всего, никогда не узнаем. Так или иначе, к середине 1970-х годов его верная «Лейка» оказалась запертой в сейфе, а сам маэстро с тех пор занимался живописью и графикой.
Лишь изредка хозяин открывал сейф и «выводил» камеру на прогулку. Его друг Хельмут Ньютон – видимо самый знаменитый фотограф в жанре модной и эротической фотографии – любил рассказывать, как во время их совместной прогулки Анри вдруг неожиданно достал фотоаппарат и стал снимать что-то совершенно непонятное. Из-за возраста его рука была слаба и дрожала; было очевидно, что снимки получатся нерезкими. «Резкость - буржуазный предрассудок», - проворчал Картье-Брессон в ответ на замечание товарища. «Буржуазный предрассудок. … Божественно!» - умилялся Ньютон.
В 2003 году фотограф вместе с женой и дочерью создал «Фонд Анри Картье-Брессона», главная задача которого – сохранение и распространение его наследия. Он умер менее чем год после этого, 3 августа 2004 года, не дожив трех недель до своего 96-летия. После смерти его имя обрастает все новыми и новыми легендами, его называют гением, величайшим фотографом XX века, а сам XX век – эрой Брессона. На его фотографиях, книгах, идеях выросло несколько поколений фотографов – и сколько их еще впереди!
Париж, воскресенье на лодке на реке Марне,1938
Жан-Поль Сартр, 1946
Анри Матис, 1951
Италия, Абруццо, 1951
Турция, Стамбул, 1964
Торчелло, 1953
Париж, Сена, Понт-Неф, 1951
Франция, Сена, 1955
Париж, Сена, 1953
Париж, Сена, 1956
США, Миссури, Железнодорожная станция, 1957
Италия, Неаполь, 1960
Мерилин Монро, 1961
Греция, 1961
Франция, Прованс, 1951
Франция, 1954
Франция, Бургундия, 1955
Франция, Британь, 1956
Франция, Прованс, 1962
Франция, Бри, 1968
Коко Шанель, 1964
Мадам Ланвин, 1945
Кристиан Диор, Париж, 1953
Кристобаль Баленсиага, 1968
Сан-Франциско, 1960
Париж, 1969
Ноги Мартины, 1967
Нидерланды, 1956
Ирландия, 1952
Ирландия, 1962
Испания, 1953
Мексика, 1962
Венгрия, 1964
США, Нью Джерси, 1964
Матера, Италия 1973
США, Нью-Джерси, 1975
Франция, Париж, Сад Тюильри, 1976
Это отрывки из моей недавней статьи об Анри Картье-Брессоне, фотографе, чьи работы кажутся хорошо знакомыми даже тогда, когда их видишь впервые.
Анри Картье-Брессон: "Думать надо до или после съемки. И никогда - в ее процессе".
Даунтаун, Нью-Йорк, 1947
Парижское кафе, 1968
Париж (...)
Целующаяся через столик кафе парочка - на ней свитер в бретонскую полоску и маленький берет: именно так в представлении многих должна выглядеть типич ная француженка, и именно в таком месте и при таких обстоятельствах должны застыть навеки типичные парижские влюбленные.
Позади вокзала Св. Лазаря, Париж. 1932
"Раздвоившаяся" мужская фигура, летящая над огромной лужей где-то на задворках вокзала Святого Лазаря в Париже. Пытающийся ускользнуть из кадра велосипедист, "зажатый" между извилинами каменной лестницы и полукругом тротуара.
Снятые сквозь рваную пробоину в стене испанские дети, резвящиеся на останках севильской улицы - и две пожилые парижанки, увековеченные во время оживленной беседы, - перед одной из них, вытянув узкое туловище, застыл в цирковой позе вислоухий пес.
1932
Испания, Севилья. 1933
А вот картонный Ленин, растянутый на высоту четырехэтажного здания: кажется, он вот-вот сорвется с места и нагонит прогуливающихся дедушку с внуком, которые кажутся на его фоне совсем крошечными и оттого еще более трогательными и настоящими...
Ленинград, 1973
Некоторые искренне полагали, что Картье-Брессон - мастер режиссуры, который, прежде чем нажать на спуск, тщательно распределяет роли и расставляет на поле фигуры.
Правда же в том, что он был
не столько режиссером, сколько летописцем, внимательно наблюдавшим
за людьми и событиями, а потом рассказывающим истории и создающим
образы с помощью своей «Лейки» - на языке композиции, ритмов и светотени.
Как-то он обронил, что фотографии порой похожи на рассказы, одни - на Че
хова, а другие - это чистой воды Мопассан.
Другое дело, что в «рассказах»
Анри Картье-Брессона не было ни "строчки" вымысла - они были реалистичны,
как мексиканские трущобы или разрушенные севильские кварталы, кото
рые он снимал в середине 30-х. В то же время в его кадре никогда не было
ни одной посторонней фигуры - туда не могла залететь ни одна "случайная"
птица.
Почти ровесник прошлого столетия (1908-2004), Картье-Брессон успел создать своего рода большую визуальную энциклопедию XX века, причем энциклопедию живую, лишенную академической сухости.
Валенсия, 1933
Берлинская стена, Восточный Берлин. 1962
Мексика, 1934
Нью-Йорк, Гарлем. 1948
Гамбург. "Ищу работу", 1952
Сан-Франциско, 1960
Нью-Йорк, 1978
В работах Картье-Брессона отпечатались самые
важные вехи прошлого столетия - испанские события 30-х годов, Кубинская
революция, гражданская война в Китае. И, разумеется, Вторая мировая война,
во время которой он служил капралом, попал в плен, бежал, а затем вступил
в движение Сопротивления.
После войны, в 1947 году, скооперировавшись
с венгерским фотографом Робертом Капа и поляком Дэвидом Сеймуром,
Картье-Брессон основывает в Нью-Йорке независимое фотоагентство
«Магнум». Основные принципы агентства (довольно нахальные для новичков)
почти один в один повторяли принципы самого Брессона: делать только чест
ные репортажи из самых горячих точек и предоставлять журналам снимки
только при том условии, что их будут публиковать без какой-либо редактуры.
Это был совсем другой мир - мир «до эпохи телевидения». И фотографии
«без купюр», по сути, были самым честным на тот момент его отражением.
Капа погиб во Вьетнаме, Сеймур - во время Суэцкого кризиса 1956 года,
и Картье-Брессон продолжил дело один. «Магнум» стал именем нарица
тельным: заказы поступали от самых известных
изданий мира. А жесткие условия агентства стали его «знаком
качества», той высокой планкой, до которой стремились дотянуть
ся тысячи фотографов.
Дважды Анри Картье-Брессон побывал в СССР: в 1954 году и затем в 1972
-м. Потом писали, что Запад заглянул за железный занавес именно через
его объектив.
"Городская жизнь", 1954
Парк Горького, 1954
Третьяковская галерея, 1954
На улицах Москвы Картье-Брессон старался «поймать» то же, что он искал и фиксировал в Мексике, Испании и других странах - а за свою жизнь он пересек более 40 государственных границ, - жизнь обычных людей. Западный обыватель не увидел ни военных парадов, ни громоздкой сталинской архитектуры . Зато он увидел мо сковские бульвары, на которых прогуливаются с колясками молодые мамы и спешат к отбывающему автобусу прохожие, заглядывающихся на девушек офицеров, зарождающуюся на улице влюбленность и простых женщин в мешковатых пальто, рассматривающих у прилавка крошечную дамскую сумочку.
Москва, Арбат. 1972
Москва, ГУМ. "Первый велосипед", 1954
Москва. Женщина на лавочке в метро. 1954
Если все это - не режиссура, как он умудрялся подлавливать людей в таких ситуациях и с такими выражениями лиц, какие можно увидеть только в интимной обстановке? Ответ на этот вопрос Картье-Брессон попытался дать в своей знаменитой книге «Решающий момент».
Да, с одной стороны, фотограф должен обладать хладнокровием волка на охоте: «чтобы приблизиться и снять
интересующий объект». Но, влезая в «шкуру волка», он должен умудрить
ся оставаться незаметным: «Не надо толкаться, привлекать к себе внимание,
не баламутьте воду там, где собираетесь ловить рыбу». Он старался меньше
говорить и заклеивал бликующие части своей «Лейки» черной изолентой.
Больше всего Картье-Брессон не любил делать портреты - и это, в общем,
неудивительно: оказываясь перед объективом фотокамеры, человек
невольно начинает что-то изображать и стремится казаться кем-то другим.
Разумеется, приукрашенная действительность и «художественные позы»
Картье-Брессона не устраивали. Он старался снимать своих моделей в при
вычной им обстановке и не отвлекать их внимание
разговорами и громоздкой техникой. Но главное - он долго и терпеливо ловил тот самый краткий миг, когда
человек расслаблялся и становился самим собой. Иногда на это уходило не менее двух
часов...
Мэрилин Монро
Альбер Камю
Анри Матисс
Коко Шанель
Так были или нет у Картье-Брессона какие-то особые приемы? Судя
по всему, техническая сторона дела интересовала его в последнюю очередь.
А что же тогда? Он считал, что фотограф должен
быть полностью включенным в ситуацию, «снимать с осознанием того,
что делает». И не останавливать съемку даже тогда, когда кажется, что «глав
ная» фотография уже «в кармане»: «событие развивается и, возможно,
возникнет ситуация, когда можно будет сделать еще более сильный снимок».
Во-вторых, он был ярым противником кадрирования, полагая, что этот про цесс должен происходить не в лаборатории, а непосредственно в момент съемки: основная задача фотографа - «воспринимать реальность, почти одно временно «записывая» ее в записную книжку, каковой является камера. Мы не должны ни манипулировать реальностью во время съемки, ни подтасо вывать результаты нашей работы в фотолаборатории».
Важнейшим процессом Картье-Брессон считал отбор - когда из множества кадров выбирается один-единственный, тот са мый, в котором отразилось все - и форма, и композиция, и настроение: сама реальность. В поисках такого кадра он мог просматривать по несколько тысяч негативов. И можно ли считать такой кадр «случайностью»?
Улица Моффетар, 1954
«Реальность, которую мы видим, бесконечна, но лишь ее избранные, значимые, решающие моменты, которые чем-то нас поразили, остаются в нашей памяти. Из всех средств изображения такие моменты может зафиксировать только фотогра фия. Мы играем с вещами, которые исчезают, и если ты не успел их поймать, никакая сила не заставит их вернуться».
Анри Картье-Брессон
Анри́ Картье́-Брессо́н (фр. Henri Cartier-Bresson) (22 августа 1908 - 3 августа 2004) - французский фотограф, один из выдающихся фотографов XX века, фотохудожник, отец фоторепортажа и фотожурналистики.
Армения. Гости в деревне на озере Севан. 1972
Матерью Анри была Марта Ле Вердьер (девичья фамилия), а отцом - Андре Картье-Брессон.
Альберто Джакометти (итал. Alberto Giacometti, 10 октября 1901, Боргоново, Стампа, Швейцария - 11 января 1966, Кур, Швейцария, похоронен в Боргоново) - швейцарский скульптор, живописец и график, сын художника, один из крупнейших мастеров XX века.
Двойная фамилия отца, «Картье-Брессон», впервые зарегистрированная в 1901 году, получилась соединением фамилии крестьян Картье, родом из департамента Уаза, и фамилии промышленников Брессон, производителей хлопковой нити.
На гонках Ле Манн. 1966
Взаимоотношения начались, когда городская семья Брессонов поручила уход за своими детьми членам сельской семьи Картье. Позже два сына Картье (одного из них звали Анри) поступили учениками к Брессону - и, в конце концов, женившись на дочерях своего шефа, вошли в долю предприятия. Совместный бизнес двух семей процветал, и имя «Картье-Брессон» стало в начале XX-го века во Франции очень известной маркой хлопчатых ниток.
Танец баронг, Батубулан, Бали, Индонезия 1949
22 августа 1908 года у Марты и Андре Картье-Брессонов рождается первенец. В память о дедушке с отцовской стороны, Анри Картье, мальчику (старшему из пяти детей) дают имя Анри.
Брюссель, 1932
Живописью он интересовался с юности. В декабре 1913 года Анри познакомился со своим дядей Луи, художником, который ввел его в мир искусства. К сожалению, дядя умер в 1915 году, но Анри продолжал следовать его советам. Он учился в ателье художника Андре Лота. Выдающаяся фотография Картье-Брессона во многом обязана его образованию как художника и графика.
Каир, 1950
В 1930 году, после начала обучения живописи и графике, он отправился в путешествие в Африку. Вернувшись во Францию в 1932 году, он решил посвятить себя фотографии. Его очень впечатлили несколько снимков, сделанных Эженом Атже и Андре Кертесом, но более всего его подтолкнул к фотоискусству снимок, сделанный Мартином Мункачи в 1929-м или 1930 году, на котором изображены трое чернокожих людей, голышом бросающиеся в волны озера Танганьики (Танзания).
Кристиан Диор, Париж, 1953
Он высоко оценил эстетику этой фотографии и восхищенно писал: «О! Это можно сделать при помощи фотоаппарата!!». В том же году в Марселе он приобрел новинку тогдашнего рынка, фотоаппарат фирмы Leica - лёгкую 35-миллиметровую камеру, позволившую наконец ему достичь необходимого мастерства в той фотографии, к которой он имел склонность.
Конни-Айленд 1946
В 1947 году Картье-Брессон со своими коллегами Робертом Капой, Дэвидом Сеймуром (англ.), Джорджем Роджером (англ.), Марией Айснер (англ.), Биллом Вандивартом и Ритой Андиверт основывает содружество фотожурналистов - агентство «Магнум фото» (Magnum Photos).
Коронация Георга VI, Лондон, 1937
В 1954 году музей Лувр организовал свою первую выставку фотографий, и это были работы Картье-Брессона. Он выставлял свои работы в самых известных галереях и музеях мира. Издано множество книг, в которых опубликованы его фотографии, в основном сопровождаемые анализом их художественных достоинств.
Дессау, Германия, апрель1945
Женат Анри Картье-Брессон был дважды:
с 1937 по 1967 годы на Ратне Мохини, танцовщице, приехавшей из Джакарты
с 1970 года на фотографе Мартине Франк, которая родила ему дочь Мелани.
Вперед, Китай 1958
Умер 3 августа 2004 года в Montjustin (Альпы Верхнего Прованса, Франция).
Нью Йорк, 1947.
Уильям Фолкнер
Парикмахерская, Рим, 1951
День Бастилии, Париж, 1936
Севилья, Испания,1944
Париж,1954
Гринфилд, Индиана. 1960
Италия, 1951
Без подписи
Пожалуй, невозможно и бессмысленно, пытаться осветить все творческое наследие Анри Картье-Брессона (далее HCB ) в формате небольшой статьи. Личность Брессона, его талант и ви дение оказали оказали столь сильное влияние на формирование современной фотографии, что они еще долгое время будут служить темой серьезных исторических изысканий. Ведь HCB был не только художником, но и летописцем — в каждом, даже самом бытовом из его снимков чувствуется дыхание истории.
И сегодня, учитывая ЖЖ-специфику, мне хотелось бы подробнее осветить лишь два факта биографии Мастера, а именно - его визиты в Советский Союз в 1954/1955 и 1972/1973 годах. Образы и типажи Советского Союза, чудесным образом выхваченные из времени "Лейкой" Брессона, позволяют нам ощутить дыхание той эпохи с необычайной силой:
Уличная сценка, Москва, 1954
(17 января 1955 г., сразу по возвращению HCB из Росси, именно это его фото было помещено журналом Life на свою обложку)
Искусство останавливать мгновение к HCB пришло не сразу. Все изменилось только в 1930-м, когда в руки 22-летнего студента попала «лейка» — только что изобретенный переносной фотоаппарат. В отличие от прежних громоздких ящиков с треногой он не требовал статичной съемки и долгой экспозиции. Теперь фотография не приукрашивала жизнь, а воспринимала ее такой, как она есть.
Пешеходный переход, Москва, 1954
Шляпка (сценка в магазине), Москва, 1954
Картье-Брессону это нравилось. До конца жизни он презирал технические новшества, пользовался только черно-белой пленкой и выше всего ставил быстроту реакции. «Снимать, — писал он, — значит определить сразу и в доли секунды точную организацию визуальных форм, которые выражают и определяют событие. Это не просто работа, это способ жить».
Цирк, Москва, 1954
Цирк, Москва, 1954
В послевоенные годы Картье-Брессон объездил с фотоаппаратом в руках 46 стран пяти континентов. Не раз он ловил в объектив исторические события — сделал последние фото Махатмы Ганди, снимал Гражданскую войну в Китае и Кубинскую революцию. В 1954 году, после смерти Сталина, он приехал в Советский Союз, еще остававшийся закрытым.
ВДНХ, Москва, 1954
В столовой для строителей, Отель "Метрополь", Москва, 1954
Его фото, показанные на выставках в Париже и Нью-Йорке и в альбоме «Москвичи», сыграли большую роль в перемене отношения к нашей стране. Они показали Западу обычных людей, быть может, бедно одетых, подозрительных, озабоченных проблемами, но обычных.
Сборочная линия автозавода ЗиС, Москва, 1954
Отдыхающие в Серебряном бору, Москва, 1954
Парк в Сокольниках , Москва, 1954
ГУМ, Первый велосипед
, Москва, 1954
ЦПКиО им. Горького
, Москва, 1954
В 1972 году он вернулся в СССР — мастер имел привычку сравнивать одну и ту же страну спустя десятилетия.
У прилавка магазина на Арбате,
Москва, 1972
Пляж у Петропавловской крепости
, Ленинград, 1973
Новый микрорайон в Тушино, Москва, 1972
Снимки из этих двух поездок были отобраны самим мастером в его архиве и показаны на Бьеннале в Москве. Видя эти давние фото, мы узнавали много нового о себе самих. Хотя бы потому, что Картье-Брессон не поддался модному у советских фотографов стремлению снимать толпу, массу, коллектив.
Утро на Красной Площади, Москва, 1954
Читальный зал Государственной библиотеки им. Ленина, Москва, 1954
О моде, Москва, 1954
Особенно выразительны портреты, для создания которых он использовал маленький секрет: нацеливал объектив на шею человека, стараясь проникнуть в зазор между рубашкой и кожей.
Садовое кольцо, Москва, 1954
В Третьяковской галерее, Москва, 1954
На его фото, даже если там много людей, каждый из них представляет собой личность.
Зрители на трибунах стадиона "Динамо" во время спортивного праздника, Москва, 1954
Делегация спортсменок Украины, стадион "Динамо", Москва, 1954
В метро, Москва, 1954
Сценка у витрины магазина, Москва, 1954
Церковь в Сокольниках, Москва, 1954
Он всегда избегал того, что сегодня зовется «гламуром», — украшательства жизни в стиле общества потребления. Увидеть красоту в обыденном и показать ее всем — таков был принцип Картье-Брессона.
Парад гимнастов, стадион "Динамо", Москва, 1954
В Третьяковской галереи, Москва, 1954
Колонна спортсменов Московской Федерации бокса, стадион "Динамо", Москва, 1954
Картье работал «Лейкой» с объективом «Тессар 3,5/50». Для портретной съемки он использовал в той же «Лейке» объектив с фокусом. В его карманах всегда был большой запас кассет с пленкой и на съемках они быстро расходовались. Лаборанты со всех кадров делали отпечатки размером 9X12 см и маэстро подолгу перебирал несколько десятков отпечатков прошедшей съемки, оставляя лишь 5 - 6 достойных, по его мнению. После чего отобранные кадры вновь отпечатывались в большем размере и делался окончательный выбор работ.
Казанский вокзал, Москва, 1954
То, что на выставках Картье производило на зрителя впечатления несколько случайного, легко отснятого материала, на самом деле было результатом напряженного отбора, как в процессе съемки, так и при печати. Сочетание огромного дарования и трудоспособности и создавали шедевры фотоискусства.
Улица Горького, Москва, 1954
Самую суть своего мировоззрения Картье высказал в ином интервью: Брессон всегда хотел смешаться с толпой, «быть бабочкой, свободно летающей среди министров, президентов, мошенников, блудниц»
. И вообще, конечно же, каждое высказывание такого великого фотографа авторитетно, но еще авторитетнее его незабываемое творчество.
Красная Площадь, Москва, 1954
Одним из наиболее замечательных фактов в биографии Картье-Брессона является то, что в начале семидесятых он перестал заниматься фотографией, дожив при этом до 2003 года и скончавшись в девяносто пять лет во вполне вменяемом состоянии. Сам он следующим образом объяснял свой отказ: «Я перестал фотографировать. Я теперь только рисую. Несколько лет тому назад один мой друг сказал мне: „Ты все сказал, что должен был сказать; теперь время остановиться“. Я думал об этом и понял, что он прав. Так что я остановился… Никто не верит мне, когда я говорю, что я больше не хочу фотографировать, что я не хочу быть фотографом. Фотография — это — пафф — как выстрел и как азартная игра… Рисунок же совершенно другое; даже небольшое размышление при рисовании дает полное изменение первоначального образа. Люди же не имеют ни малейшего представления о живописи… Сегодня все имеют камеру; каждый мнит себя фотографом. Иллюстрированные журналы полны их работ. Я никогда не смотрю в иллюстрированные журналы. Вы должны смотреть только на окружающее; это единственное, что важно» .
Портрет Анри Картье-Брессона с "Лейкой" в руках - I
Портрет Анри Картье-Брессона с "Лейкой" в руках - II
Объективен ли двадцатый век Картье-Брессона? Безусловно, нет. Двадцатый век Картье-Брессона — это двадцатый век Картье-Брессона, и только его. Он не отражен и даже не изображен, а скорее изобретен фотографом. Стал ли он от этого менее правдивым? Не знаю, что такое правда, но более настоящего двадцатого века я ни у кого не видел.
Полная подборка работ Анри Картье-Брессона по данной теме:
